[rendom-house]

Йа — газонокосильщик с редкими приступами Куджо.
В тех случаях, когда не кавайная няшка, разумеется

01.07.2012 в 17:12

Пишет  Svengaly:

Малый энциклопедический словарь опасностей, подстерегающих МОНОПОНБЕ<

Когда все, разинув рты, остановились перед чудным театром, сверчок проговорил медленно и ясно:
— Я предупреждал, что тебя ждут ужасные опасности и страшные приключения, Буратино.
А.Толстой. Золотой ключик.

Если ты услышишь в подъезде громкий шум или подозрительные звуки, не пытайся самостоятельно во всём разобраться. За порогом квартиры тебя может ждать страшная опасность.
Детский сайт противодействия терроризму

Дверь чулана открылась.
— Чудненько, — повторил Бука, вылезая на свет.
С.Кинг. И пришёл Бука.

Малый энциклопедический словарь опасностей, подстерегающих МОНОПОНБЕ

К читателю

Это пособие адресовано Молодым, но Подающим Надежды Беллетристам (МОНОПОНБЕ). В век всеобщей грамотности и повальной любви к литературе знание основ авторской безопасности необходимо каждому. Прежде чем выйти на тернистую тропу, ведущей к Большой Литературе, МОНОПОНБЕ должен иметь правильное представление об окружающем мире, в частности — об опасностях, подстерегающих как МОНОПОНБЕ, так и уже состоявшихся литераторов.
Пособие будет полезно вам и при общении с читателями, и в процессе работы над очередным текстом. Тем, кто решил избрать литературу своей профессией или своим хобби, пособие поможет укрепиться в этом решении — или, напротив, навсегда отвратит от пера и клавиатуры, вернув обществу полноценного члена, не обремененного навязчивой страстью к писанию.
Найти любимое дело — значит не только приносить пользу обществу, но и постоянно испытывать чувство внутреннего удовлетворения. Однако не будем забывать о справедливых словах Карла Маркса: «Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание» ("К критике политической экономии". Сочинения К. Маркса и Ф. Энгельса, изд. 2, т. 13, стр. 3). Иначе говоря, не стоит недооценивать отрицательного воздействия враждебной внешней среды на духовный мир МОНОПОНБЕ.
Часто надвигающийся катаклизм на первых порах выглядит безобидно.
Чувствительным средством предупреждения может служить поведение опытных авторов и читателей: они проявляют беспокойство, пытаются выйти из темы, выносят наружу потомство, становятся возбуждёнными, иногда начинают лаять. К сожалению, изменение их поведения в большинстве случаев остаётся незамеченным и правильно истолковывается лишь впоследствии.
Наше пособие поможет вам не только научиться определять природу надвигающегося катастрофического явления, но и предостережёт от самонадеянности. Зачастую самонадеянный МОНОПОНБЕ вопреки пониманию того, что опасность реально существует, считает, что его она не коснется, что она не так страшна, и стремится преодолеть её любой ценой. Такой безответственный подход в большинстве случаев ведёт к жертвам.
Умея вовремя определить опасность, вы сможете её избежать, если же столкновение неизбежно — существенно уменьшить болезненные переживания, возникающие при столкновении чаяний с реальностью.
Помните также, дорогие МОНОПОНБЕ, что вы всегда можете возвратиться к нормальной жизни и вместо того, чтобы кропать текст, сделать что-нибудь действительно полезное, — например, маникюр.

В

Воспламеняющая Взглядом

В вашем блоге или на вашем сайте уже четвёртый год полыхают холивары? В мирном обсуждении цвета пуговиц на камзоле вашего персонажа внезапно вспыхнуло пламя вражды?
Внимательно посмотрите по сторонам. Вероятно, у вас завелась Воспламеняющая Взглядом.
Это милое, симпатичное существо можно опознать по чистому детскому взгляду и скунсу за пазухой. Воспламеняющая всегда сумеет бросить нужное слово так, чтобы заполыхало как следует. Злого умысла у неё нет, всё получается спонтанно. Она такой родилась. Воспламеняющая может завестись у любого МОНОПОНБЕ, но особенно много их вокруг авторов, пишущих на рискованные темы, вроде слэйва или одноногих собачек: Воспламеняющих инстинктивно влечёт к легковозгораемым текстам.
Некоторые МОНОПОНБЕ, склонные к риску и мнящие себя прирождёнными манипуляторами, приваживают Воспламеняющих в надежде погреть руки на их даре. Никогда так не делайте. Заподозрив неладное, Воспламеняющая может обратиться против манипулятора, а не заподозрив — разжечь такой костёр, что МОНОПОНБЕ всю жизнь будет ходить в саже.
В остальном Воспламеняющая — славное создание.
Вы непременно с ней подружитесь, только всегда держите под рукой два огнетушителя, ведро с песком и не забывайте проверять датчики пожарной безопасности.

Г

Газонокосильщик

Газонокосильщик — читатель, вооружённый стандартным набором требований к тексту («газонокосилкой»).
Газонокосилки различаются по устройству, внешнему виду и набору функций. В комплектацию Газонокосилки могут входить: непременное наличие/отсутствие любовных отношений между персонажами, половая принадлежность персонажей, вступающих в любовные отношения, логическая проработка сюжета, стилистика текста, его эмоциональная напряжённость и наличие Идеи.
Газонокосильщик укомплектован твёрдой решимостью подстричь своей Газонокосилкой любые тексты, без оглядки на различия в жанрах и направлениях. Производственный роман или научно-фантастический, научно-фантастический или фэнтези, детектив или социальная драма — всё это будет оцениваться согласно единому своду единых правил. Законы жанра для Газонокосильщика звук пустой.
МОНОПОНБЕ может быть уверен, что повстречал Газонокосильщика, если читатель гневается, что в тексте есть слэш (гет, джен), при этом автор пишет исключительно слэш (гет, джен), писал раньше и намерен заниматься этим в будущем, о чём гневный читатель прекрасно осведомлен, поскольку это уже седьмой текст МОНОПОНБЕ, в котором Газонокосильщик выступает на данную тему. Любовный роман Газонокосильщик упрекает в отсутствии обоснуя, детектив — в слабой любовной линии, а юмористический текст — в неуместных шутках (с чувством юмора у Газонокосильщика вообще неважно).
Не следует путать Газонокосильщика с Мизери. Это явления разного порядка, и если от Мизери следует бежать, как от чумы, с Газонокосильщиком можно общаться, и можно даже извлечь из общения немалую пользу: повторяя раз за разом одно и то же, вы укрепитесь в собственных убеждениях и познаете дзен.

Д

Дети Кукурузы

Разновидность читателей, пропагандирующих культ романтической юности. Их основные требования к текстам — наличие Красивой Любви и отношений персонажей, включающих пылкие объяснения, трагические недопонимания, бурные размолвки, разрывание рубахи на груди и сорочки на теле возлюбленной (любого пола), бегство без шапки в ночь холодную и самоубийство с хэппиэндом.
МОНОПОНБЕ, о текст которого нельзя зажигать спички, чтобы потом тушить их слезами, неизбежно будет отнесён Детьми Кукурузы к категории скучного зануды с огуречным соком вместо крови.
Особенное влечение Дети Кукурузы испытывают к вампирам, тёмным эльфам и байроническим бунтарям с мускулистым торсом, бледным лицом и гипнотическим взглядом огромных глаз какого-нибудь яркого цвета. Из прочих яркостей допустима необычная окраска волос персонажей, всё остальное должно быть выдержано в чёрных тонах с добавлением артериальной крови.
Дети Кукурузы не склонны к экспансии и проявляют агрессию только в том случае, если вы вторгнетесь на их поле. Убедившись, что Красивой Любви в текстах МОНОПОНБЕ не бывает, они к нему не полезут, разве что ругнут за холоднокровие в разговоре с его поклонниками. Ничего страшного, правда? Вот и не надо их трогать.
Если МОНОПОНБЕ пишет как раз о красивой, развесистой любви, Дети Кукурузы будут обожать его бесконечно и никогда не дадут в обиду.


Долорес Клейборн

Долорес Клейборн — хороший, достойный читатель, не придирающийся к мелочам. Молчалива, в дискуссии не вступает, но отзывы пишет трудолюбиво.
Вывести из себя Долорес Клейборн можно неоднократными и болезненными ударами по её принципам. Она промолчит, она вообще долготерпелива. Промолчит и запомнит. Любовное смакование МОНОПОНБЕ её личных сквиков она стерпит тоже. И запомнит. Опасность Долорес Клейборн в том, что невозможно предсказать, какой именно текст и в какой момент положит конец её молчанию.
Только что она вела себя как обычно — и вдруг столкнула МОНОПОНБЕ в колодец и забрасывает его камнями. Очередной удар поленом по болевой точке привёл Долорес в состояние исступления, но кто же знал, когда она так долго молчала?
И как она вообще оказалась в рядах читателей МОНОПОНБЕ? Очевидно, по воле рока. Однажды начав читать какого-то автора, Долорес Клейборн его не бросают. Это племя упорных, решительных кактусоедов, уверенных в том, что страданиями душа совершенствуется.
Уберечься от Долорес Клейборн проблематично хотя бы потому, что МОНОПОНБЕ часто даже не подозревает, кто затаился у него в читателях. Однако, зная, что сквики у Долорес Клейборн самые обычные — педофилия, изнасилования, пытки, — МОНОПОНБЕ, пишущий на подобные темы, должен быть готов к внезапному нападению. Если Долорес Клейборн проявилась в комментариях к вашему тексту и вы не уверены в своей моральной безупречности, попытайтесь тактично отвадить её от вашего творчества.

К

Кладбище Домашних Животных

Всё разнообразие авторов, возможных в природе, можно разделить на два класса в зависимости от того, платят им за тексты или нет. Публикуемые авторы мечтают о росте продаж, но единственный доход сетевых МОНОПОНБЕ составляют отзывы читателей. Однако даже этой валютой им платить не спешат.
Если вы хоть раз выступали как МОНОПОНБЕ, то знаете, как это бывает — вы заходите на свой сайт или форум, на котором лежит ваш текст, и видите… и ничего не видите. Ни одного комментария, даже «Автор, какую гадость вы написали». Мёртвая тишина стоит в теме. Это оно — Кладбище Домашних Животных.
Оживить его можно, снабдив свой текст неординарным надгробием заголовком — вместо скучной плиты поставить что-нибудь оригинальное, к примеру, статую плачущего ангела с крыльями или бизнесмена с мобилой. Два-три человека обязательно придут посмотреть. Если МОНОПОНБЕ действительно Подающий Надежды, вскоре КДЖ превратится в ярко освещённое многолюдное место, вроде ЦПКиО имени Горького.
Возможны и другие способы рекламы текста, от рекомендаций дружественных автору любителей литературы до опасного вызывания индейского Духа Холивара. Последний метод, состоящий в том, что шаман вынимает из текста несколько косточек, привязывает их к томагавку и бросает в толпу, работает в том плане, что привлекает к тексту необходимое внимание. Однако он создаёт для автора новую опасность: быть покалеченным толпой, раздражённой тем, что в неё мечут томагавки, или сожранным Лангольерами, почуявшими кровь. Да и текст, выбравшийся из-под земли на Кладбище Домашних Животных, станет совсем другим текстом. Готовы рискнуть? Hey-ho, let’s go!

Крауч Энд

Вопреки распространённому мнению, большинство МОНОПОНБЕ отнюдь не являются разновидностью перпетуум-мобиле, неустанно производящего тексты. В жизни МОНОПОНБЕ рано или поздно наступает момент, когда его энергия иссякает, а муза залетает в тупик, именуемый Крауч-эндом. Это явление известно как «неписец».
Крауч-энд — странное место, в котором недоделанные персонажи обитают в недописанных сюжетах. Существа, населяющие Крауч-энд, уродливы и косорылы, у них не хватает то глаза, то характера; сюжеты дефектны — у одного полностью готова крыша, с черепицей, дымоходами и петушком на флюгере, но стен нет, только столбы-подпорки, у другого отстроена одинокая стена. На уровне второго этажа к ней крепится кокетливая спальня, где два персонажа предаются любви, на уровне третьего — библиотека с камином, там некто произносит монолог без конца и начала. Больше ничего нет.
Весь Крауч-энд находится в поле действия потенциальных сил. Нереализованная энергия персонажей разъедает МОНОПОНБЕ внутренности, парализуя его и лишая остатков воли. Либо он найдёт в себе силы достроить, доделать и освободить персонажей из полунебытия, попутно прикончив безнадёжных уродов, либо его затянет в Крауч-энд навсегда. Так и будет блуждать среди долгостроев.
Помните, МОНОПОНБЕ — как только вы почувствовали себя гонимым гением и недооценённым жестоким обществом талантом, оглядитесь по сторонам. Девять шансов из десяти — вокруг себя вы увидите Крауч-энд.

Кристина

В нормальном состоянии автор и текст представляют собой уравновешенную систему: автор пишет, текст пишется. Текст покоится в сознании автора, как шар в полусфере, не желая и не имея возможности укатиться, автор покоится в тексте, как человек в удобном кресле, не желая и не имея возможности выпасть. Это состояние устойчивого равновесия.
Не всякое равновесие, однако, является устойчивым. Бывает так, что и шар покатился чёрте-куда, и автор выпал; тогда МОНОПОНБЕ собирается с духом и начинает восстанавливать равновесие творческой системы, и тут же сталкивается с двумя опасностями.
Первая: автор слишком крепко сжимает пойманный текст, так что тот даже немножко умирает. Получается Мёртвая Зона.
Вторая: текст становится самоуправляемым. В этом случае мы имеем дело с т.н. Кристиной.
Сюжет развивается как будто сам собой, персонажи действуют по собственной логике и говорят собственные речи. Автор их больше не контролирует, напротив, Кристина приобретает дьявольскую власть над беспомощным МОНОПОНБЕ. Порой МОНОПОНБЕ клянётся, что даже не садился за руль — это Кристина сначала уложила персонажей в постель, а потом переехала их законным браком с нелюбимой женщиной. Кристина вообще любит проделывать с героями МОНОПОНБЕ ужасные вещи. Она их убивает, насилует и сажает в казематы, заставляет проваливаться на экзаменах и вкладывать деньги в МММ. МОНОПОНБЕ только протирает ветошью кроваво-красные крылья своей фурии.
В действительности БЕ, даже он очень, очень МО, всегда контролирует самую безудержную Кристину, поэтому предупреждать об опасности владельцев Кристины бесполезно. Они сами всё знают — и о ней, и о себе, и о состояниях неустойчивого равновесия.

Куджо

Кто из нас не наблюдал с изумлением и ужасом, как добродушный некогда читатель, словно укушенный бешеной мышью, внезапно начинает бросаться на всё, что видит, рвать тексты в клочья и забрызгивать авторов ядовитой пеной?
Природа вируса, приводящего к возникновению такого феномена, как Куджо, пока не выяснена.
Британские учёные утверждают, что благоприятной средой для развития Куджо являются литературные конкурсы. Читатели, травмированные необходимостью прочесть и оценить большое количество текстов, понемногу теряют душевное равновесие и испытывают желание сократить их количество, а это желание, в свою очередь, приводит к подсознательному стремлению сократить количество непосредственных виновников текстов, то есть МОНОПОНБЕ. Особенно предрасположены к заболеванию граммарнаци, железные логики, а также люди, страдающие избыточно тонкой душевной организацией. Канадские учёные полагают, что куджество в первую очередь поражает читателей с хроническим дефицитом эмпатии. Автор настоящего пособия не усматривает противоречия между гипотезами этих двух школ.
Различают четыре клинические формы куджества: 1) абортивную (после завершения конкурса или сетевой дискуссии наступает выздоровление); 2) хроническую (Куджо круглый год беснуется на специальных площадках в компании себе подобных); 3) буйную (наиболее типичную), при которой проявляются повышенная агрессивность, извращение аппетита (Куджо выбирает для прочтения несъедобные тексты — т.н.«кактусы»), паралич контроля над эмоциями; 4) тихую, при которой Куджо ограничивается рычанием в блоге.
Куджо в буйной стадии не могут остановить ни звезда шерифа, ни Дети Кукурузы, ни даже лангольеры — вирус подавляет инстинкт самосохранения.
Куджество является заразным и может поразить как других читателей, вступавших в контакт с Куджо, так и покусанных авторов.
Методы борьбы.
Пытаться воззвать к разуму Куджо бессмысленно. Вариант «пристрелить» также не рассматривается, ибо современное общество склонно гуманно относиться к тем, кто ограничивается душевно-виртуальными покусами ближних, и не переходит к прямым насильственным действиям.
МОНОПОНБЕ остаётся лишь укрыться в безопасном месте и ждать, пока Куджо не сдохнет выдохнется.

Л

Лангольеры

Лангольеры — опасный естественный враг МОНОПОНБЕ.
Пасть этих маленьких, но агрессивных созданий так велика и криклива, что кажется, будто лангольер только из неё и состоит. У лангольеров очень тонкое обоняние, поэтому они способны находить жертву в любых виртуальных зарослях.
Естественной структурой для лангольеров является рой.
Рой лангольеров обладает коллективным разумом, который весь без остатка направляет на поиски добычи. Коллективный разум даёт лангольерам огромное преимуществе в борьбе с МОНОПОНБЕ. Одинокий лангольер действует хаотично и способен принимать решения на основе ограниченного объёма данных, в то время как рой лангольеров способен самостоятельно моделировать окружающее пространство и прогнозировать поведение МОНОПОНБЕ в нём. Любопытно, что лангольеры, образующие рой, не знают о существовании коллективного разума и не понимают механизма воздействия роя на окружающую среду.
Питаются лангольеры временем.
Выбрав жертву, они втягивают её в дискуссию (их излюбленный метод — заставить объект оправдывать своё поведение или достоинства своего текста), после чего пожирают её время час за часом, а в особенно тяжёлых случаях — сутки за сутками.
Дорогие МОНОПОНБЕ, помните, что единственный способ спасти время для занятия, которое вам действительно по душе — на реактивной тяге покинуть тему, в которой завелись лангольеры. Можете также начать давить их по одному, если вам не жаль потратить на это остаток жизни.
Опознать места роения лангольеров легко по характерному, никогда не смолкающему зудящему звуку.

Ловец Снов

Ловцы Снов представляют собой класс паразитических ненавистников определённых идей, пейрингов, кинков, жанров и категорий (т.н. Снов). Они заводятся в теме генетически чуждых ему текстов и разрастаются в комментариях, покрывая творчество носителя Ловца синими пятнами склок и холиваров.
Предупреждения и саммари, отпугивающие нормальных читателей от неприятных тем, Ловец Снов использует, чтобы опознать потенциального носителя.
Ловец имеет маленькие, но очень острые зубы, которые использует для постоянного жевания чувствительных участков творчества МОНОПОНБЕ, буквально съедая несчастного автора заживо. Внедрившиеся Ловцы Снов свободно перемещаются по всему творчеству носителя, вызывая образование зудящих узлов на самолюбии; также поражение Ловцом может приводить к образованию творческих застоев и хронической нервной почесухи.
В связи с паразитизмом у Ловца Снов редуцируются пищеварительная система и органы чувств, в результате чего он теряет способность использовать текст как пищу для ума и духовного развития. С другой стороны, у него сильно развита потребность в насыщении отрицательными эмоциями, что обеспечивает его высокую распространённость как паразита. Со временем Ловец Снов всё больше утрачивает способность использовать тексты по их прямому, информативному назначению, что парадоксальным образом приводит к расширению его кормовой базы, так как всё большее количество Снов становятся ненавистны Ловцу.
Особенно этот паразит опасен для авторов с пониженным иммунитетом к мнению окружающих. МОНОПОНБЕ мягких и уступчивых он может довести до полного безволия, а авторов жёстких и бескомпромиссных — до хамских выкриков и оскорблений. Самый действенный метод борьбы с Ловцом — понижение уровня ЧСВ в организме.

М

Мёртвая Зона

Мёртвая зона — явление, возникающее вследствие неустойчивого равновесия системы «автор-текст», приводящее к таким патологиям, как картонные герои и застойный сюжет.
Распространённым является мнение, согласно которому в Мёртвой Зоне оказываются лишь неопытные авторы. В действительности от попадания в Мёртвую Зону не застрахованы даже маститые писатели, безупречно исполненные произведения которых мертвы, мертвы, безнадёжно мертвы, в то время как тексты т.н. Йуных Аффтаров, слабые в иных отношениях, проявляют несомненные признаки жизни.
Задавшись вопросом, почему так происходит, мы ступаем на зыбкую почву, покидая надёжную дорогу материализма.
Чем живая материя отличается от мёртвой? Наличием неопределённой субстанции, именуемой «духом» — тем самым, что веет там, где хочет, и не поверяется алгеброй. Не будем отчаиваться. Возможно, дух не поверяется алгеброй лишь потому, что наша алгебра недостаточно совершенна и в будущем наука сумеет развиться до такой степени, чтобы измерить, взвесить и классифицировать нечто, превращающее мёртвое в живое. Пока же просто признаем его наличие, не впадая при этом в мистицизм, и вернёмся к нашим текстам, в частности, к точке зрения, согласно которой духом, оживляющим тексты, является талант автора.
Талант — величина непостоянная и с трудом поддающаяся измерению. Споры о том, является он врождённым свойством или развивается в результате неустанного труда, не утихают и не утихнут ещё долго.
Сторонникам теории Труда можно возразить, что если бы дело было только в упорстве и усидчивости, все Сальери неизбежно становились бы Моцартами.
Недостаток теории Врождённого Совершенства в том, что невозможно определить точно, сколько сил в действительности конкретный индивидуум посвящает своему делу. У Сальери не было отца, который с колыбели заставлял бы его полностью сосредоточиться на музыке, сделав её такой же неотъемлемой части его жизни, как ежедневный приём пищи. Возможно также, что если Сальери не отвлекался на Моцарта, а занимался исключительно своим делом, то Пушкин А.С. лишился бы информационного повода к написанию маленькой (но, между нами, довольно клеветнической) трагедии.
Если принять гипотезу, что мера таланта определяется силой желания заниматься определённой деятельностью и сравнить талант с электромагнитным излучением, то гений будет подобен лазеру: испускаемые им волны колеблются синхронно, однородно и непрерывно, создавая высокую направленность луча, сосредотачивающего на одной точке. Чем более направлен и монохроматичен луч, тем большее воздействие он оказывает на точку приложения сил.
В Мёртвой Зоне свет рассеян до такой степени, что давление авторские фотонов на поверхность текста крайне незначительно. Это не означает, что автор не в состоянии гармонизировать волны своего творчества.
Как креационистам, так и сциентистам прекрасно известно, что сначала была мёртвая материя и что она никоим образом не препятствует зарождению жизни, а напротив, необходима в качестве исходного материала.
Если вам кажется, что вы никогда не выберетесь из Мёртвой Зоны или вас постоянно убеждают в этом окружающие доброжелатели, не опускайте рук: пусть жизнь не появилась на первый день, так появится на пятый.

Мизери

Любой МОНОПОНБЕ знает, как много вреда могут причинить ему и его творчеству недоброжелатели, однако многие проявляют прискорбную близорукость в отношении поклонников. Между тем отдельные их категории тоже могут нанести и причинить, и в такой степени, что никакому недоброжелателю с ними не сравниться.
Одной из самых опасных разновидностей таких поклонников является Мизери.
На первый взгляд Мизери, как и Долорес Клейборн, производит впечатление вполне безобидного существа. Ещё одной общей чертой Мизери и Долорес является приверженность к творчеству определённых авторов.
Дальше начинаются различия.
Любовь Мизери к тестам избранного автора скорее похожа на мономанию. При этом она уверена, что автор в ответе за её привязанность и его творческая жизнь должна быть подчинена хотениям Мизери.
Если Мизери полюбила МОНОПОНБЕ за дамские романы, триллеры или богословские трактаты, он обязан писать только дамские романы, триллеры или богословские трактаты до тех пор, пока болезнь Альцгеймера не заставит его выронить перо из трясущихся рук. Да, он обязан! Ведь Мизери его полюбила.
Дорогой МОНОПОНБЕ, вам несказанно повезло. Мизери не полюбила вас как человека! Если только не случится катастрофа и вы, обессилевший и обезножевший, не окажетесь в её цепких лапах, вы в относительной безопасности. Вас просто будут шпынять за то, что вы не желаете писать того, чего жаждет Мизери.
Вас просто будут обвинять в неблагодарности, сочувствовать, что вы тратите свой талант, распыляясь на бездарные книжонки (написанные не так, как ей хочется) и объяснять, как бы выиграл мир и вы (про себя Мизери скромно промолчит), вернись вы к своему истинному предназначению.
Просто представьте, что Мизери могла случиться с вами в жизни. Полегчало?
А теперь игнор. Стойкий, тотальный, бескомпромиссный игнор.
Заодно выясните, где живёт Мизери, и никогда, никогда не ездите по этой дороге!

Н

Необходимые Вещи

Необходимые Вещи — это вещи, якобы необходимее для создания текста.
«Якобы» — поскольку существуют вещи, без которых текст попросту не может появиться: хотя бы пятнадцать минут свободного времени, хотя бы листок бумаги и какой-нибудь пишущий инструмент, хотя бы маленькая идея и хотя бы незначительное желание её развить.
Обязательным атрибутом Необходимых Вещей является их избыточность, иными словами — их необходимость существует только в воображении МОНОПОНБЕ.
Необходимые Вещи можно разделить на следующие категории.
1. Время. «Я начну писать идеальный роман, как только пойду в отпуск/отпуск по уходу за ребёнком/уйду с работы».
На самом деле МОНОПОНБЕ поедет на море, или будет ухаживать за ребёнком, или искать новую работу.
2. Деньги.
«Как только я выиграю миллион/за мою первую книгу будут платить даже пиратские библиотеки, я смогу полностью сосредоточиться на творчестве».
Не выиграете и не будут.
3. Место.
«Для работы мне необходим письменный стол красного дерева в силе «бидермейер»/трёхкомнатная квартира/отдельный кабинет.
Добывание трёхкомнатной квартиры или стола красного дерева в силе «бидермейер» — занятие увлекательное, требующее максимальной сосредоточенности и вытесняющее из жизни все другие дела, в том числе и написание Идеального Романа.
4. Орудия Производства.
«Идеальный Роман я могу написать только золотым «паркером» с бриллиантами на бумаге, сделанной из банановых очёсов и шерсти единорога монахами Двинь-Впень.»
Без комментариев.
Поездка на море, трёхкомнатная квартира, золотой «паркер» и миллион — чудесные вещи, украшающие нашу жизнь, однако к текстам они не имеют никакого отношения, и пока МОНОПОНБЕ не разнесёт на отдельные цели их получение и свой Идеальный Роман, даже Идеального Драббла у него не получится.
Методы борьбы.
Начните писать — прямо сейчас.

О

Оно

Каждое существо в жизни имеет цель. Наблюдая, как некто увлечённо предаётся какому-нибудь занятию, сторонний наблюдатель невольно задумывается, для чего оно это делает.
Для чего Оно травит МОНОПОНБЕ или группу таковых — для насыщения, ради лулзов или потому, что таково его жизненное предназначение? Трудно сказать. Возможно, Оно преследует все эти цели сразу.
Чаще всего для выступлений на публике Оно принимает образ клоуна в широких штанах, с не менее широкой, подозрительно зубастой улыбкой. Полюбившегося МОНОПОНБЕ Оно подвергает неустанному наблюдению, оказывая его текстам знаки внимания в виде смишных шуток (тм) и внезапных набросов, с помощью которых выводит жертву из душевного равновесия. Чем сильнее волнуется и возмущается жертва, тем довольнее Оно.
Для МОНОПОНБЕ, подвергшегося нападению, Оно превращается в навязчивую идею, к которой жертва постоянно возвращается мыслями и о которой постоянно говорит. При этом каждое упоминание Оно сопровождается яркими негативными эмоциями, которые жертва не в силах сдержать. Даже если угрызаемый автор не хочет думать об Оно, он не в состоянии переключиться на другие события своей жизни. Напротив, угрызаемый МОНОПОНБЕ разжигает и усиливает чувство гнева и жалости к себе.
Разумеется, возмущённые выступления жертвы не причиняют Оно никакого вреда, напротив — этого Оно, собственно, и добивалось.
МОНОПОНБЕ может кардинально сменить жанр, в котором работает (уйти в другой фандом, если речь идет о фикрайтере), но нигде не будет в безопасности. Оно найдёт его повсюду. Куда бы не пошёл злосчастный МОНОПОНБЕ, Оно будет смишно шутить на его счёт и живо комментировать любое его действие.
Победить присосавшееся Оно можно, напав на него сплочённой группой.
Если вы достигли надлежащей степени здорового пофигизма, можете также просто не обращать на Оно внимания.

П

Полицейский из Библиотеки

У Полицейского из Библиотеки апломб Фомы Аквинского и диплом филолога (философа, инженера, Наполеона). Нет, у него диплом scientia mirabilis.
А может, и нет у него никакого диплома. Может, он учится на первом курсе ВУЗа и так распираем изнутри свежеполученными знаниями, что лопнет, если немедленно не применит их к первому попавшемуся тексту.
Не следует путать Полицейских со спецами.
Спец, даже страдающий повышенным уровнем ЧСВ в крови и обострением хамовитости, обладает реальными знаниями, подкреплёнными практическим опытом, причём в одной-двух конкретных областях.
От спецов Полицейского из Библиотеки отличает уверенность, что авторы всегда всё знают хуже него. Его жизненный опыт превышает аналогичный показатель Пола Муад-Диба: Полицейский из Библиотеки есть монада, в которой сконцентрировалась все накопленные человечеством знания об окружающем мире. Только он один занимался сексом с особями всех возможных полов и рас во всех возможных состояниях, только он один страдал с похмелья, ездил в Венецию, рожал детей, в том числе от Сатаны и Чужих, и болел сыпным тифом. Если впечатления МОНОПОНБЕ расходятся с опытом Полицейского из Библиотеки (или теоретическими представлениями о нём), автор неправ. Он всё делал неправильно. Теперь его персонажи всё делают неправильно. Когда Полицейский чего-то не знает, он всё равно знает лучше. Ошибки Полицейского должны возводиться в правило, правила, о которых он не знает, не подлежат применению.
Дорогие МОНОПОНБЕ, помните, что, споря с Библиотечной Полицией, вы признаёте за ней право на контроль над вашим творчеством. Полицейский из Библиотеки имеет власть над вами, пока в вашем сознании жив призрак Мариванны с железной линейкой и классным журналом. Выгоните его из своей головы.
Если вы уверены в своей правоте, значит уверены. Если не уверены — обратите свой взор на кладези информации, доступ к которым открывается по мановению «мышки». В вашем распоряжении великий и могучий Интернет, настоящие библиотеки и опыт настоящих спецов.
Знание — сила. В бурчащих призраках силы нет.

Т

Томминокеры

Вероятно, все слышали анекдот про итальянского тенора, который ел макароны не вдоль, а поперёк.
Томминокеры всегда читают текст поперёк и вычитывают в нём такое, что МОНОПОНБЕ, впервые столкнувшиеся с этим явлением, лишаются дара связной речи.
На высказываемые Томминокером претензии трудно отвечать, потому что претензии Томминокера прилетели из космоса.
Любимый его аргумент: «Люди не ведут себя так, как ваши персонажи! Я и мои знакомые никогда так не поступаем!»
Конечно, не поступают. Они ведь томминокеры.
МОНОПОНБЕ стоит помнить, что его текст является ценным материалом, с помощью которого Томминокер знакомится с земной действительностью. Не следует воспринимать замечания Томминокера всерьёз, но не обязательно гнать его из темы.
Приступив к объяснениям, примите как данность тот факт, что вам всё придётся растолковывать с нуля. Эмоции и поведенческие реакции, реалии обыденной жизни — всё, что для вас совершенно естественно, для Томминокера — экзотика.
Не проявляйте агрессии и не пытайтесь напугать собеседника — поведение напуганного или разозлённого Томминокера практически непредсказуемо.
Будьте терпеливы, употребляйте простые слова с небольшим количеством слогов. Не злоупотребляйте логическими построениями: логический аппарат Томминокера, подключённый к земной логике без специального адаптера, вызывает короткое замыкание и возгорание проводки, при этом могут пострадать обе контактирующие стороны.
Томминкеру всё здесь внове. Помогите ему освоиться на Земле, но при этом не допускайте, чтобы вас превратили в энергетическую батарею для подзарядки.
Эти несколько правил помогут вам вступить в контакт с инопланетной цивилизацией, что существенно расширит ваш кругозор, и (это также немаловажно) выйти из контакта без ущерба для здоровья.

Опасностям, подстерегающим МОНОПОНБЕ на пути к успеху, посвящены тысячи томов научной и художественной литературы. Всё это в одну книгу вместить нельзя. Автор настоящего пособия постарался отобрать самое существенное.
Напоследок хотелось бы сказать следующее. Избегая опасностей или борясь с ними, мы часто не отдаём себе отчёта, что и сами в свою очередь можем представлять опасность для других авторов. Не будем забывать, что искусство придумали люди для людей, что правила и законы не дарованы нам свыше, а являются продуктом развивающегося общественного сознания.
Правило Гиппократа: «Не навреди» применимо не только к врачеванию в буквальном его смысле, но может и должно толковаться расширительно. Стремясь исправить недостатки производимых людьми материальных и нематериальных ценностей, не следует вредить самим людям.
Литература и литературная критика слишком долго выступали средством для идеологической борьбы; пусть теперь они станут тем, чем должны быть — средством для познания внутреннего мира человека, многих разных людей.
Перекуём же мечи на орала…
…и поорём всласть!