Нерегулярно традиционные драбблы к дню св. Валентина

[rendom-house]

Любимый молодёжный святой в этом году снова подогнал вдохновения на пару фривольных драбблов
Всех с праздником!

Повод
Категория: слэш
Пейринг: Уолтер/Алукард, Артур
Рейтинг: PG
Предупреждения: кроссдрессинг

По пустому вечернему коридору дробный цокот каблучков растекался музыкой для мужского уха, дудочкой гаммельнского крысолова манил за собой. Поспешив на зов, Артур воочию удостоверился, что к звонким низким каблучкам прилагались длиннющие ноги, возносившие вполне приличной длины юбку горничной в неприличную высь, а также стройная фигура, увенчанная горделиво вскинутой головой с лоснящимися тёмными волосами до плеч.
Зрелище ласкало бы взгляд Артура, несмотря даже на чрезмерную, на его вкус, худощавость, однако для миниатюрной Полли спешащая по коридору горничная была чересчур высока, а от дородной Дженет составляла, дай бог, половину в толщину. Третий вариант представлялся маловероятным и тревожащим, поскольку Алукарду превращаться в женщину Артур как раз на днях запретил. Посему как завлекательно ни перестукивали бы каблучки, а долг обязывал Артура достать пистолет и окликнуть незнакомку:
— Вы случайно не ошиблись секретной базой, мисс?
Мисс резко развернулась, звякнув стопками на маленьком подносе в руках, и сверкнула в сторону Артура пижонским моноклем. Обретя заново дар речи, Артур признал:
— Вижу, что не ошиблись... Уолтер, ты опять дал расчёт кому-то из горничных? И решил временно взять её обязанности на себя?
— Нет, сэр, — отозвался Уолтер с идеально-обыденной невозмутимостью. — Просто вношу разнообразие в проведение своего выходного. Впрочем, если вам требуются какие-либо услуги, я могу прерваться и заступить завтра на службу позже.
Мозг Артура заклинило на «разнообразии». Пробить засор мысленного процесса до услуг, которых следовало ожидать от одетого в такой манере Уолтера, Артуру хотелось меньше всего, и он решительно помотал головой.
— Уж разнообразие так разнообразие.
— Вы ведь запретили принимать женский облик Алукарду.
В немалой степени ради того, чтобы он поменьше кружил голову тебе, мысленно укорил дворецкого Артур.
— ...вот я и решил, что праздник — хороший повод оказать ему ответную любезность.
Спохватившись, Артур отвёл от «любезности» взгляд, некстати застрявший на краешке слишком короткой для долговязого Уолтера юбки. На маленьком подносе в руке Уолтера стопки, наполненные жидкостями различных оттенков тёмно-красного, были составлены в пошлейшей форме сердечка.
— Праздник, значит?
— Да, сэр.
— Выходной?
— Так точно, сэр.
— Это ведь форма Полли, да?
— Сэр? К утру верну в полном порядке. Никто и не заметит.
— Кто бы сомневался... Но я не об этом. А одежда Дженет, стало быть, осталась... Там?..
— В комнате горничных, — теперь настала очередь Уолтера замешкаться. — Да, сэр.
Снизошедшая на Артура идея нравилась ему всё больше.
— Спасибо, Уолтер. Можешь идти — и хорошего праздника!
— Сэр Артур! — прорезавшаяся строгость вмиг преобразила слегка нелепую горничную в грозную гувернантку. — Не собираетесь же вы...
— У тебя выходной, Уолтер.
«Туфли. Забыл спросить, где этот прохвост достал туфли на свой размер, — вертелось в голове у Артура, который успешно сбежал, довольный оставленным за собой последним словом. — Без каблуков вся острота ощущений пропадает! Половина так точно».
Впрочем, даже ради половины он готов был попотеть. Переодеться в оставшуюся форму толстушки Дженет. Заехать к Айлендзу. Объявить, что прибыл поздравить его с праздником.
Насладиться реакцией сполна.
Надо пользоваться поводом, пока он не решил, что вырос из подобных розыгрышей.

---

Вишенка
Категория: гет
Пейринг: Алукард/Интегра
Рейтинг: R

Вишенка лежала у неё в пупке.
Спело-бордовая, без изъяна, она идеально вписывалась в правильной формы ямку, будто произрастая из неё; выступала крупной каплей венозной крови, вздымалась, будто грозилась вот-вот преодолеть поверхностное натяжение и растечься по бледному животу. Алукарду хотелось накрыть её ладонью, удержать готовую излиться жизненную субстанцию на месте, вдавить обратно. Повернуть вспять.
Хотелось сильнее, чем припасть губами к бьющему ключом источнику и вылизать досуха.
— Твои глаза сейчас цвета этой вишни. Твоя щека, — Интегра проследила её кончиками пальцев, — гладка, как её кожица.
Кожа на животе Интегры была дрябловата, губы не шли ни в какое сравнение с сочным цветом вишни, которую Алукард в них вложил. Грустные нотки в голосе свидетельствовали, что самой Интегре об этом прекрасно известно.
— Но вкусом уступишь ты едва ли... — дразня, перефразировал Алукард языкастого поэта. Долгим поцелуем припал к крупным соскам: к одному, затем к уже налившемуся ожиданием другому; вызывая смешок щекотки, спустился к впадинке пупка, хранящей ещё сладость вишнёвого сока. Но предпочитал он сладость другую, вкус, который испробовал сполна, губами нащупав и охватив другую ягоду ещё ниже. Интегра взбрыкнула, тёмно-красная струйка, сбежавшая из уголка рта, жутким сходством с кровью вогнала в оторопь.
Пока Интегра, сверкнув усмешкой, не выстрелила вишнёвой косточкой, как пулей, метко ему в лоб.