Мастер трансфиругации (C).
Ещё одна идея кроссовера с «Шерлоком». Конечно, прикольно было бы написать это нормально, но 1) у меня до фига WIPов, которые хочется написать/дописать сильнее; 2) а злободневному кроссоверу не след вылёживаться года три.
Посему я выбрала золотую середину — пересказ. Семейство Айлендзов в контексте «Шерлока» мы уже поминали, а остальное приложилось
Вместо шапки: Эмоциональный джен, АУ, джентльмены, всем можно.
читать дальшеИтак, Англия конца тридцатых. Отпрыск входящего в Совет Круглого Стола семейства Шелби Пенвуд начинает свою военную карьеру с войны в какой-то колонии. Там ранен, контужен, посылает семейное дело к чёрту и уходит жить самостоятельно. Устраивается авиамехаником, вертолёты починяет.
Вскоре к нему подселяется молодой человек его круга, Хью Айлендз. Пенвуд вначале думает, что Айлендз тоже сбежал из дому. Но постепенно выясняется, что тот, напротив, по суровым семейным традициям проходит, так сказать, практику в боевых условиях и активно занимается контршпионажем. Пенвуд понемногу втягивается, начинает помогать Айлендзу в расследованиях. В итоге вместе они преследуют сбежавшего главу шпионской сети до самой Швейцарии, где Айлендз "погибает" на глазах у Пенвуда. В расстроенных чувствах Пенвуд возвращается в Англию.
Айлендз, пользуясь преувеличенными слухами о собственной смерти, пару лет успешно занимается отслеживанием военных приготовлений немцев, а потом возвращается в Англию и получает от Пенвуда по лицу и обнимашек. Пенвуд за это время отпустил усы и обзавёлся новым приятелем, с которым вместе снимает апартаменты: Марк Морстен, весельчак, любитель женщин и выпить, учит детишек в начальной школе математике (геометрическая прогрессия и всё такое). Айлендз, конечно, проверяет его, не находит никаких сведений о подознительной деятельности и успокаивается. Дружат - что ж, пускай дружат... Только когда Пенвуд представляет ему Айлендза: «Это мой лучший друг, ну тот, который умер...» - Морстен на миг странно напрягается; но ничего особенного, Шелби правда неудачно выразился.
Вскоре внимание Айлендза привлекает приехавший в Лондон немецкий гражданин, некий Макс Монтана. С одной стороны, ведёт себя подозрительно, заводит разные знакомства, наводит справки - с другой же, из спектра его интересов никак не складывается цельная картина, чего ему нужно. Наконец терпение Айлендза лопается, он решает проникнуть в кабинет Монтаны и покопаться в его документах. И Пенвуда приглашает по старой памяти. В кабинете, несмотря на ночной час, он застаёт Монтану и, к полному изумлению, грозящего тому пистолетом Морстена. Который разворачивается и выстреливает в самого Айлендза.
Пропустивший, разумеется, самое интересное Пенвуд привозит Айлендза в полуобморочном состоянии к себе домой (у них, конечно же, есть Очень Веская Причина не обращаться в больницу). Когда Айлендз приходит в себя, над ним хлопочет Морстен, который явно сделал вид, что никуда ночью не исчезал. Шелби он активно выпроваживает за морфием (у того, как почти инвалида войны, водятся свои источники): «Ступай, с ним всё будет в порядке, только адско больно. Поэтому добудь морфия, и поживее! Не волнуйся, у меня папа был врач, я знаю, что делаю». Протестовать у раненного Айлендза получается плохо. «Торопись, мне надо вывести его из шока, ты что, не видишь?» - добавляет мерзавец.
Ничего не подозревающий Пенвуд, разумеется, послушно убегает. Айлендз пытается отбиваться от наверняка ничего хорошего не затевающего Морстена, пока тот не вразумляет его: «Слушай, если бы я хотел убить тебя, я бы сделал это ещё у Монтаны».
Айлендз признаёт, что с логикой этого утверждения спорить сложно, и позволяет затянуть на себе жгут и остановить кровотечение.
- Вообще-то поначалу я как раз собирался убить тебя.
Это «поначалу» Айлендза и удручает, и радует.
- Видишь ли, Монтана в Лондоне разыскивал не кого иного, как меня. Мне удалось незаметно обратить на него твоё внимание. И как раз когда у меня возникли серьёзные подозрения, что Монтана напал на мой след, ты собрался его навестить. Выходного отверстия нет, давай без морфия не будем вытаскивать из тебя пулю.
- Давай, - соглашается Айлендз. - Ты решил там, на месте убить меня. Чтобы заподозрили...
- Британские спецслужбы. Чтобы у начальства Монтаны не возникло сомнения, что он обнаружил меня. Просто попался на глаза спецслужбам, и вы пристрелили друг друга.
- Понятно. Рад, что ты придумал план получше.
Морстен надолго исчезает, чтобы вернуться с брякающей металлом коробочкой с хирургическим инструментом.
- Можешь воспользоваться случаем и снова объявить себя мёртвым, - сердито язвит он. - Только введи на сей раз Шелби в курс дела. Не смей больше так расстраивать его.
- На себя посмотри.
- И то верно. Слушай, не волнуйся насчёт меня. Монтана сбежал, да если и не сбежал, то вполне возможно, что успел сообщить, что я в Лондоне. Так что завтра я исчезну, не составляя вам проблем. Я придумаю для Шелби какое-нибудь объяснение, чтобы, ну, он не слишком расстроился.
- Я, между прочим, не тонконервенная барышня! - орёт с порога Пенвуд, который вернулся за чем-то забытым и уже некоторое время слушает разговор. - Почему, ну почему меня окружают психопаты!?
Айлендз, несмотря на то, что ему здесь хуже всех, чувствует себя очень виноватым. Даже мерзавец Морстен выглядит виноватым. Впрочем понятия «мерзавец» и «человек, который не хочет расстраивать Шелби Пенвуда» укладываются плохо даже в голове Айлендза.
Следуют Очень Оживлённое Выяснение Отношений, пока все не спохватываются, что Айлендз ранен. Морстен объявляет, что придётся анестезировать по старинке - «врач бы не одобрил, но в полевых условиях всегда работало» - и вливает в Айлендза полстакана виски.
- У меня есть досье на тебя, - признаётся Айлендз как на смертном одре.
- Неужто?
- На Марка Морстена. Совершенно чистое досье. Но отец его не был врачом.
- Значит, тебе повезло, что я не совсем Морстен, - ухмыляется «Морстен», творя нечто адски болезненное с его раной. - У него было... Скажем, редкое заболевание крови. Последние пару лет он почти не общался с друзьями. Очень удобный случай.
- Его ты тожеп пристрелил? - рычит Пенвуд.
- Не я, - «Морстен» со звоном кидает что-то в ванночку. - Айлендз, коллекционируешь пули, которые в тебе побывали?
Теперь кровь, кажется, хлещет с новой силой, но от любопытства Айлендз готов скончаться раньше, чем от кровопотери.
- Как?.. - он собирается с силами. - Почему... Не убил?..
Из долгого путанного философствования сознания Айлендза достигает только «...убить человека без веской причины не лучше, чем ради еды...» и на фоне прочих новостей аргумент Морстена не кажется ни капли странным.
Айлендз приходит в себя, в благостного и, похоже, накачанного морфием себя, и первым делом спрашивает: «Где Морстен?»
- Я обязательно передам следующей твоей поклоннице, что тебя нужно подстрелить, если она хочет, чтобы ты просыпался с её именем на устах, - ворчит Пенвуд.
- Он уже сбежал, да?
- Мы поговорили, - выдержав паузу, роняет Пенвуд и задумчиво замолкает снова.
- И?..
- Всё это очень странно, Хью. Я бы в жизни не поверил, если бы не... Помнишь тот так и не раскрытый случай, когда целую деревню нашли мёртвой? Или, хуже того, когда жителей охватывало жуткое бездумное бешенство и они кусали соседей, передавая заразу. Артур говорит...
- Артур?
- Да, его, Морстена то есть... То есть, не Морстена зовут Артур. Так вот, он говорит, что это - результат нападения существ, которых он называет - не смейся - вампирами. Что их трудно выследить - они почти не отличаются от людей - и ещё труднее справиться с ними. Но он именно этим и занимается. Убивает вампиров.
- Понятно. И Монтана, надо полагать, был вампиром?
- Нет. Видишь ли, отец Артура был... Гениальной, но весьма экстраординарной личностью...
- Охотно верю.
- ...и создал мощное оружие против вампиров, которое ему перешло по наследству. Немцы же решили, что им это оружие не помешает. И не только против вампиров скорее всего. Вот Артур от них и скрывается, попутно тайком истребляя вампиров. Этому ты настолько охотно не веришь.
- Гм...
Пенвуд суёт близорукому Айлендзу прямо под нос зажатую в пинцете пулю.
- Не замечаешь ничего особенного?
- ?
- Она серебряная. Пуля, которой в тебя вчера выстрелили.
- С этого авантюриста станется...
- Это из пистолета Монтаны. Ну, помнишь, по плану вы должны были застрелить друг друга... Так что по меньшей мере Монтана в вампиров этого авантюриста верит. И лучшего объяснения тем смертям нам никто пока что не предъявил.
Айлендз молчит.
- Так что скажешь, Хью?
- Передай следующей моей гипотетической поклоннице, что пули - только серебряные.
- Ладно. Если он правда владеет неким супероружием и ему нужно укрыться от немцев, то неплохо было бы предложить ему убежище.
- До этого и я додумался. Но он сказал, что не доверяет правительственным структурам. Слишком много таковых за ним гоняются, включая саму Католическую церковь. Но я повторил предложение. И пояснил ему, что у нас тут... Ну, не совсем правительственная структура, а скорее общество вполне здравомыслящих джентльменов.
Словом, выдал самую важную государственную тайну сомнительному авантюристу. Но за это Айлендз решает устроить Пенвуду выволочку попозже. Сейчас же его поедает заживо другой вопрос:
- И он согласился?
Для Обзоров
читать дальше
Посему я выбрала золотую середину — пересказ. Семейство Айлендзов в контексте «Шерлока» мы уже поминали, а остальное приложилось
Вместо шапки: Эмоциональный джен, АУ, джентльмены, всем можно.
читать дальшеИтак, Англия конца тридцатых. Отпрыск входящего в Совет Круглого Стола семейства Шелби Пенвуд начинает свою военную карьеру с войны в какой-то колонии. Там ранен, контужен, посылает семейное дело к чёрту и уходит жить самостоятельно. Устраивается авиамехаником, вертолёты починяет.
Вскоре к нему подселяется молодой человек его круга, Хью Айлендз. Пенвуд вначале думает, что Айлендз тоже сбежал из дому. Но постепенно выясняется, что тот, напротив, по суровым семейным традициям проходит, так сказать, практику в боевых условиях и активно занимается контршпионажем. Пенвуд понемногу втягивается, начинает помогать Айлендзу в расследованиях. В итоге вместе они преследуют сбежавшего главу шпионской сети до самой Швейцарии, где Айлендз "погибает" на глазах у Пенвуда. В расстроенных чувствах Пенвуд возвращается в Англию.
Айлендз, пользуясь преувеличенными слухами о собственной смерти, пару лет успешно занимается отслеживанием военных приготовлений немцев, а потом возвращается в Англию и получает от Пенвуда по лицу и обнимашек. Пенвуд за это время отпустил усы и обзавёлся новым приятелем, с которым вместе снимает апартаменты: Марк Морстен, весельчак, любитель женщин и выпить, учит детишек в начальной школе математике (геометрическая прогрессия и всё такое). Айлендз, конечно, проверяет его, не находит никаких сведений о подознительной деятельности и успокаивается. Дружат - что ж, пускай дружат... Только когда Пенвуд представляет ему Айлендза: «Это мой лучший друг, ну тот, который умер...» - Морстен на миг странно напрягается; но ничего особенного, Шелби правда неудачно выразился.
Вскоре внимание Айлендза привлекает приехавший в Лондон немецкий гражданин, некий Макс Монтана. С одной стороны, ведёт себя подозрительно, заводит разные знакомства, наводит справки - с другой же, из спектра его интересов никак не складывается цельная картина, чего ему нужно. Наконец терпение Айлендза лопается, он решает проникнуть в кабинет Монтаны и покопаться в его документах. И Пенвуда приглашает по старой памяти. В кабинете, несмотря на ночной час, он застаёт Монтану и, к полному изумлению, грозящего тому пистолетом Морстена. Который разворачивается и выстреливает в самого Айлендза.
Пропустивший, разумеется, самое интересное Пенвуд привозит Айлендза в полуобморочном состоянии к себе домой (у них, конечно же, есть Очень Веская Причина не обращаться в больницу). Когда Айлендз приходит в себя, над ним хлопочет Морстен, который явно сделал вид, что никуда ночью не исчезал. Шелби он активно выпроваживает за морфием (у того, как почти инвалида войны, водятся свои источники): «Ступай, с ним всё будет в порядке, только адско больно. Поэтому добудь морфия, и поживее! Не волнуйся, у меня папа был врач, я знаю, что делаю». Протестовать у раненного Айлендза получается плохо. «Торопись, мне надо вывести его из шока, ты что, не видишь?» - добавляет мерзавец.
Ничего не подозревающий Пенвуд, разумеется, послушно убегает. Айлендз пытается отбиваться от наверняка ничего хорошего не затевающего Морстена, пока тот не вразумляет его: «Слушай, если бы я хотел убить тебя, я бы сделал это ещё у Монтаны».
Айлендз признаёт, что с логикой этого утверждения спорить сложно, и позволяет затянуть на себе жгут и остановить кровотечение.
- Вообще-то поначалу я как раз собирался убить тебя.
Это «поначалу» Айлендза и удручает, и радует.
- Видишь ли, Монтана в Лондоне разыскивал не кого иного, как меня. Мне удалось незаметно обратить на него твоё внимание. И как раз когда у меня возникли серьёзные подозрения, что Монтана напал на мой след, ты собрался его навестить. Выходного отверстия нет, давай без морфия не будем вытаскивать из тебя пулю.
- Давай, - соглашается Айлендз. - Ты решил там, на месте убить меня. Чтобы заподозрили...
- Британские спецслужбы. Чтобы у начальства Монтаны не возникло сомнения, что он обнаружил меня. Просто попался на глаза спецслужбам, и вы пристрелили друг друга.
- Понятно. Рад, что ты придумал план получше.
Морстен надолго исчезает, чтобы вернуться с брякающей металлом коробочкой с хирургическим инструментом.
- Можешь воспользоваться случаем и снова объявить себя мёртвым, - сердито язвит он. - Только введи на сей раз Шелби в курс дела. Не смей больше так расстраивать его.
- На себя посмотри.
- И то верно. Слушай, не волнуйся насчёт меня. Монтана сбежал, да если и не сбежал, то вполне возможно, что успел сообщить, что я в Лондоне. Так что завтра я исчезну, не составляя вам проблем. Я придумаю для Шелби какое-нибудь объяснение, чтобы, ну, он не слишком расстроился.
- Я, между прочим, не тонконервенная барышня! - орёт с порога Пенвуд, который вернулся за чем-то забытым и уже некоторое время слушает разговор. - Почему, ну почему меня окружают психопаты!?
Айлендз, несмотря на то, что ему здесь хуже всех, чувствует себя очень виноватым. Даже мерзавец Морстен выглядит виноватым. Впрочем понятия «мерзавец» и «человек, который не хочет расстраивать Шелби Пенвуда» укладываются плохо даже в голове Айлендза.
Следуют Очень Оживлённое Выяснение Отношений, пока все не спохватываются, что Айлендз ранен. Морстен объявляет, что придётся анестезировать по старинке - «врач бы не одобрил, но в полевых условиях всегда работало» - и вливает в Айлендза полстакана виски.
- У меня есть досье на тебя, - признаётся Айлендз как на смертном одре.
- Неужто?
- На Марка Морстена. Совершенно чистое досье. Но отец его не был врачом.
- Значит, тебе повезло, что я не совсем Морстен, - ухмыляется «Морстен», творя нечто адски болезненное с его раной. - У него было... Скажем, редкое заболевание крови. Последние пару лет он почти не общался с друзьями. Очень удобный случай.
- Его ты тожеп пристрелил? - рычит Пенвуд.
- Не я, - «Морстен» со звоном кидает что-то в ванночку. - Айлендз, коллекционируешь пули, которые в тебе побывали?
Теперь кровь, кажется, хлещет с новой силой, но от любопытства Айлендз готов скончаться раньше, чем от кровопотери.
- Как?.. - он собирается с силами. - Почему... Не убил?..
Из долгого путанного философствования сознания Айлендза достигает только «...убить человека без веской причины не лучше, чем ради еды...» и на фоне прочих новостей аргумент Морстена не кажется ни капли странным.
Айлендз приходит в себя, в благостного и, похоже, накачанного морфием себя, и первым делом спрашивает: «Где Морстен?»
- Я обязательно передам следующей твоей поклоннице, что тебя нужно подстрелить, если она хочет, чтобы ты просыпался с её именем на устах, - ворчит Пенвуд.
- Он уже сбежал, да?
- Мы поговорили, - выдержав паузу, роняет Пенвуд и задумчиво замолкает снова.
- И?..
- Всё это очень странно, Хью. Я бы в жизни не поверил, если бы не... Помнишь тот так и не раскрытый случай, когда целую деревню нашли мёртвой? Или, хуже того, когда жителей охватывало жуткое бездумное бешенство и они кусали соседей, передавая заразу. Артур говорит...
- Артур?
- Да, его, Морстена то есть... То есть, не Морстена зовут Артур. Так вот, он говорит, что это - результат нападения существ, которых он называет - не смейся - вампирами. Что их трудно выследить - они почти не отличаются от людей - и ещё труднее справиться с ними. Но он именно этим и занимается. Убивает вампиров.
- Понятно. И Монтана, надо полагать, был вампиром?
- Нет. Видишь ли, отец Артура был... Гениальной, но весьма экстраординарной личностью...
- Охотно верю.
- ...и создал мощное оружие против вампиров, которое ему перешло по наследству. Немцы же решили, что им это оружие не помешает. И не только против вампиров скорее всего. Вот Артур от них и скрывается, попутно тайком истребляя вампиров. Этому ты настолько охотно не веришь.
- Гм...
Пенвуд суёт близорукому Айлендзу прямо под нос зажатую в пинцете пулю.
- Не замечаешь ничего особенного?
- ?
- Она серебряная. Пуля, которой в тебя вчера выстрелили.
- С этого авантюриста станется...
- Это из пистолета Монтаны. Ну, помнишь, по плану вы должны были застрелить друг друга... Так что по меньшей мере Монтана в вампиров этого авантюриста верит. И лучшего объяснения тем смертям нам никто пока что не предъявил.
Айлендз молчит.
- Так что скажешь, Хью?
- Передай следующей моей гипотетической поклоннице, что пули - только серебряные.
- Ладно. Если он правда владеет неким супероружием и ему нужно укрыться от немцев, то неплохо было бы предложить ему убежище.
- До этого и я додумался. Но он сказал, что не доверяет правительственным структурам. Слишком много таковых за ним гоняются, включая саму Католическую церковь. Но я повторил предложение. И пояснил ему, что у нас тут... Ну, не совсем правительственная структура, а скорее общество вполне здравомыслящих джентльменов.
Словом, выдал самую важную государственную тайну сомнительному авантюристу. Но за это Айлендз решает устроить Пенвуду выволочку попозже. Сейчас же его поедает заживо другой вопрос:
- И он согласился?
Для Обзоров
читать дальше
@темы: творчество, Hellsing, сэр Артур с его постоянной рефлексией
-
-
28.01.2014 в 21:55Самое вкусное ты, конечно, подробно расписала))) Начало не такое интересное, а вот эта конкретная сцена - очень!
Классно!
Артур внезапен!
-
-
29.01.2014 в 10:58-
-
29.01.2014 в 22:24Самое вкусное ты, конечно, подробно расписала))) Начало не такое интересное, а вот эта конкретная сцена - очень!
Отож! Потрепаться - нашефсё
Артур внезапен!
Эк вы вежливо выразились - внезапен! Айлендз бы покрепче сказал, но он тоже воспитанный
И да, из Майора Гнус - высший сорт!
С одной стороны, есть, конечно, общее... Но с другой, Майор всё-таки такой уже свой, почти родной
-
-
30.01.2014 в 00:17Rendomski, да не, я просто совершенно не ожидала, что это будет Артур)))
А вообще, почему в истории ни одной бабы, осуждаю!
Но с другой, Майор всё-таки такой уже свой, почти родной
И в камин не ссыт
-
-
30.01.2014 в 03:59А вообще, почему в истории ни одной бабы, осуждаю!
Была у меня уже совершенно другая история про джентльменов и страстную немецкую женщину!
Но могу добавить и веснушчатую очкастую секретаршу Монтаны, за которой с неджентльменским расчётом ухлестнул бы Айлендз
И в камин не ссыт
Нет! Дирижировать с дирижабля апокалипсисом — это одно, а попробуй с дирижабля попасть струёй в камин!
Попал, впервые попал! (С)
Если Майор вообще ссыт.
Хотя если он бывает сыт, то, наверное и ссыт...